Синай. Дахаб. Солнце, песок, секс, наркотики. Пост 4

23.07.2010

Начало тут Синай

Официант несколько раз подходил к нашему столу, пока его интерес поговорить не перевесил и он не остался возле нас на подушках.
Как я и подозревал этот молодой парень оказался не бедуин, а египетский студент, приехавший на заработки из Каира.
– Вы надолго приехали?
– На три дня.
– И давно вы в Dahab?
– Нет, только сегодня приехали.
– Ты уже покури с нами.

Мы передаём мундштук по кругу, от каждой затяжки першит горло, от стола поднимается аромат табака.

– А что ты здесь делаешь?
– Я студент в Каирском университете. Летом подрабатываю здесь. Вам надо было в Каир ехать.
– Мы не можем, у нас въездные визы только на Синай. А есть разница?
– Конечно, Каир столица и потом бедуины и египтяне отличаются очень сильно.
– Интернет у вас в универе есть?
– Нет, у нас нет, а в Израиле есть?
– Да, в кампусе с этим свободно.
– Вы встречаетесь?
– Да.
– А в Израиле вы чем занимаетесь?
– Я студент, скоро иду в армию, а она закончила учёбу, тоже собирается в армию.

Нета слегка пинает меня ногой:
– Ты с ума сошёл, ты чего такой разговорчивый?
– Всё, молчу.
– Если вы хотите поти на дискотеку, о я знаю здесь хорошую, вон там на берегу.

Расплатившись мы вышли из-под шатра ресторана на улицу. Несколько водителей такси сразу привязались к нам и спасаясь от них мы прошли мимо шумных пабов и ресторанов в дальнюю часть набережной. Шикарные лавки там уже не встречались, а рестораны вдоль моря уступили место рыбацким баркасам и лодкам. Бухта освещалась разноцветными огнями на другом её конце, а лодки тихонько покачивались на воде. У самой воды сидели местные рыбаки, на плохо освещённой улице не было ни одного туриста, кроме нас.

Под тусклой лампой, за столом, возле бедной продуктовой лавки сидел продавец песка. Весь стол был заставлен склянками, бутылками и бутылочками. Сквозь стекло проступал узор, выложенный цветным песком. Секрет этих песчаных картин занимал меня всё время, со дня приезда в Синай и вот я присутствовал на раскрытии тайны. Торговец зачёрпывал совочком разноцветный песок из пластиковых бутылок и по воронке всыпал их в стеклянную бутылку. Длинная трубочка позволяла ему уложить песок туда, куда он хотел, положив слой и утрамбовав его он проделывал в нём впадины и закладывал в них песок другого цвета. Постепенно на горчичном фоне проступает верблюд, зелёные колючки и синие волны моря.
Всю работу портит стандартное оранжевое солнце и гигантская шапка синего неба.

Местные толпятся вокруг, рассматривая нас и в то же время дивясь работе песчаного мастера не менее, чем мы.
Дальше от моря в пустыню и лавки для туристов сменяются низкими домами с патио, маленькими закусочными, в которых сидят местные жители и смотрят футбол.
Город растёт и новые дома из серого бетона вырастают в квартале. Если на секудну забыть где мы находимся, кажется, что это обычный российский посёлок городского типа. Держась за руки мы проходим по новой дороге.

Справа от нас возвышается недостроенный минарет мечети. Металлические ворота закрывают вход. Внутри в свете тускло-коричневых электрических ламп возвышаются шкафы и полки, уставленные книгами.
Чтобы не входить ещё раз в “зону туристов”, мы выходим на объездную дорогу. На горизонте мерцают огни соседнего посёлка, а дорога усыпанная песком, одним концом упирается в освещённую бухту, проскальзывая между тёмными домами, а другим уходит в чёрную дымку пустыни, сливаясь на горизонте с основанием гор.
Покой и тишина стоят над дорогой и мы останавливаемся где-то на пол пути. Нета садится прямо посреди дороги, так что мне, зная с какой скоростью водители пролетают по трассе, становится не по себе.
Пустыня и уединённость этого места действует на нас своим способом, и наши объятия прерываются лишь от резкого сигнала такси.
– Вам нужно такси?
– Вы едете в гостиницу? Вас отвезти?
– Нет, спасибо, мы гуляем.
Водитель пожимает плечами и уезжает, поднимая пыль по дороге.
– Пошли обратно, а то нас собъют. Ближе к домам и свету и блаженная пустота уходит, уступая место шуму музыки, но пока мы ещё в кварталах настоящего Dahab и заходим в лавку, купить мороженое. Здесь все надписи только на арабском и местные с умешкой поглядывают на двух туристов, забрёдших в дебри песчаного города, туда, где не ступает нога обычного туриста.
На улице, что в двух шагах от нашей гостиницы – переулок с пустырём, дверь, ведущая в странное помещение – та дискотека, о которой нам рассказывал студент из Каира. Нета приоткрывает дверь и проскальзывает внутрь. Через несколько минут её встревоженное лицо появляется в проёме:
– Иди посмотри на эту дискотеку.
– А что такое?
– Ну иди посмотри.
– На словах расскажи.
– Они там все сидят на полу. Не танцуют. У них интересные дискотеки в Синае.
По неутихающему Dahabу возвращаемся в постоялый двор. На соседней улице Нету заинтересовал ювелирный магазин.
– Давай зайдём сюда, здесь красиво.
Любая остановка у витрины влечёт за собой выскакивающего хозяина магазина и долгие уговоры посетить его магазин.
На витрине расположены изделия из кости, а в стаканчике стоят костяные заколки для волос. Примерив глазом одну из них на Нету, я понял, что ей это идёт.
Мой взгляд был перехвачен и в её глазах зажёгся огонёк интереса.
– У тебя есть мелочь? Ты мне одолжишь?
– Я тебе сделаю подарок.
После долгих раздумий она отвечает: – Делай.
Костяная Клеопатра в чёрно-коричневых волосах.
Наш корчмовщик сидел на пороге магазина и встретил нас кивком головы.
– А-а, ашкеназим! Гуляли по городу?
Когда мы искали именно эту гостиницу, Нетина задумка была покурить травку. Я не буду давать пищу для размышлений израильским спеслужбам и не стану приводить здесь наш разговор. В ожидании косяка, мы идём в комнату.

Во дворе тени от пальм ложатся на стены. Покурив на заднем дворике, перекинувшись несколькими фразами с пареньком на стойке с ключами и поплевав на потолок, мы понимаем, что пора ложиться спать.

– Пошли мытья?
– Пошли.
– Ещё злишься за таможню?
– Понимаешь…
– Я всё понимаю, но это глупо. Пошли мыться вместе.
– Я не думаю.
– Не-тт-а.
Через полчаса разобравшись с вещами:
– Ты ещё хочешь залезть вместе в душ?
– Ага.
– Ну пошли.
Мы прокрадываемся по двору в душевую. Втискиваемся в одну из кабинок. Прислушиваясь к звукам снаружи я стаскиваю с Неты майку, она с меня, распущенные волосы струятся по её плечам и двумя пальцами можно провести контур лица и найти два оттопыренных уха.

Из открытого крана брызнула вода и мы с воплями отскакиваем в сторону. вода ледяная.
– Мойся быстро и выметайся. Подожди меня в комнате, простучала забами Нета.

Накинув на себя какое-то подобие одежды, я прошлёпываю в комнату. Там стоит устойчивый запах сигарет Клеопатра, приобретённых мной вечером по незнанию и жадности. У одного из местных я заметил длинную коричневую палочку, сообразив, что это самые дешевые здесь сигареты, и уж точно не для туристов, я взял такую же уже через 5 минут.
Приторный вкус и запах это Клеопатры уже через день вгонял меня в дрожь, а запах стоящий в комнате казалось никогда не выветрится и останется со мной вечно. Поведя носом по углам комнаты и убедившись, что находится в ней невозможно, я вышел на улицу.
В глубине душевой что-то хлопнуло и появившаяся на пороге Нета съязвила:
– Это называется ждать в комнате?
– А если мне скучно и одиноко?
На следующий день мы проснулись поздно.