Из неопубликованного

Трубадуры XXI века Юбилейный слёт КСП
Дуговка – 10 Два раза в год в течении пяти лет они приезжают на то же самое место на Кинерете.Они собирают толпы народа (до 10-ти тысяч) , и все они разные – богатые и бедные , хиппи , панки и собственно они – те, которые поют.Потомки тех , что в средние века ходили по Европе с гитарами и трубами , переезжали из города в город на разбитых телегах и собирали народ на площадях на свои концерты.И теперь , уже в XXI веке они идут своей дорогой , дорогой по имени время.И кому-то по пути с ними , кто-то проходит с ними до перекрёстка и поворачивает на свою дорогу , кто-то присоединяется и проходит с ними до конца , а они продолжают шагать вперёд и вперёд в будущее , и что они найдут там – секрет.На слёт я приехал “голый”. То есть в одежде конечно , даже в военной форме – для “быстрого трэмпа” (это не вид наркотика , а рядовой автостоп) , но ни денег , ни палатки , ни еды , ни сигарет я не взял – не смог.Добрался я часам к пяти.
Люди уже начали собираться , а многие приехали ещё вчера.Дрэйер без шапки и рубашки крутился по всему лагерю.
Стоянки вырастали как грибы.Возле Гериной палатки Саша жарил целую курицу на углях:”-Коктейлчика не хочешь?””Коктейлчиком оказался” сок смешанный то ли с водкой , то ли со спиртом.
Взвинченный уже несколько дней Гангаев неуловимо появлялся то тут , то там.Панковская молодежь целовалась возле мизнона.Сделав круг с камерой , сфотографировав пару знакомых и компанию панков , выпив с ними водки я упал у палатки Геры.
Коктейлчик за коктейлчиком , стаканчик за стаканчиком и приятное тепло разливается по телу.
Гитара передаётся по кругу из рук в руки , и слова песни подхватывают далеко у других костров.Фразу слева , фразу справа:“…Переведи меня через Майдан,
Где мной все песни сыграны и спеты.
Я в тиш войду – и стихну – был и нету.
Переведи меня через Майдан…”

Мне со стороны виден Герин “римский профиль” и как вздуваются у него на шее вены , когда он поёт.

Зарисовки

  Возле мизнона под утро собралась та же шумная компания.Дико хочется курить и кофе.Совершенно разбитое состояние.Кто-то робко просит у меня сигарету.

-Извини , нет , сам думаю где стрельнуть.Отходит и идёт к соседней скамейке , где сидит парень с длинными волосами , и усмешкой в глазах.

-У меня последняя , – говорит он , и подождав , пока расстроенный панк отойдёт от него , добавляет , – если хочешь , дам пять шекелей , купи “Ноблесс” , там есть.

Панк возвращается с пачкой.

-Поделись уже со всеми.

Мне протягивают сигарету.

Спасибо , – отдаю я честь двумя пальцами левой руки соседнему столу.

  Бросив всё и всех , часам к двум ночи ухожу на берег Кинерета.Наслаждаюсь одиночеством , пока от компании трёх девчонок не отделяется одна , нетвёрдым шагом проходит почти до меня и плавно , как мешок , надутый воздухом , шлёпается на камни.

Появляется её подруга:

– Хорошо лежишь: на мокрых камнях.

– Они не мокрые. А мокрой буду сейчас я . Я иду купаться.

– Юля нет!

– Да , да , да.

Идёт долгий спор , и когда я в следующий раз взглянул на них , Юля уже осталась в лифчике и трусах.

– А почему он на меня смотрит?!

– Нужна ты мне , – подумал я , – мне бы сейчас аспирин , кофе с коньячком и спать.

Через минуту , когда мой взгляд вернулся к ней она нагишом входила в тёмные воды Кинерета.

“Плыви русалка , плыви.”

Самое интересное начнётся , когда она будет выходить, – промелькнула свежая мысль.

Девушке принесли полотенце , но , стоя на кромке воды обмелевшего озера , она лишь вытерлась им и пошла на берег.

– Эй , русалка , не испугай молодого человека, – предостерегла её подружка.

– Извини , – почему-то начала извиняться она , нетвёрдым шагом вышла из воды и направилась прямо на меня , свернув в нескольких шагах в сторону , попыталась меня обойти и чуть не упала . Было бы печально , если бы мна раздавили камеру голой женской задницей . Печально и смешно.

Я заснул на стульях , прямо возле сцены.

На сцене кто-то пел а позади меня играли на скрипке . Под утро стало холодно , и часов в шесть , когда я проснулся , плохое утреннее настроение и разбитость были уже со мной.

Пока двумя пальцами я вытаскивал сигарету из кармана , сзади меня приземлились девушки , и как стало понятно из их разговора – подруги той , вчерашней полуночной русалки.

Разговор шёл о том , что Русалка совсем оторванная , а когда пьяная , то уж просто совсем ; что военная полиция – это плохо , а также завязалась дискуссия : можно ли считать парня девственником , если он практиковал оральный секс , но и только . Вопрос сводился к тому , что у женщин это всё по-другому и сравнивать тут нельзя.Кроме всего прочего высказывалось сожаление , что цель поездки достигнута не была и придётся возвращаться домой без парней.

  Слева от сцены стояли палатки старожил .  Вот когда я вспомнил Джека Лондона .Чечако . Хотя я скорее чувствовал себя Смоком Белью .

Рядом с палатками стояли микроавтобусы . Моя знакомая девушка , дочь одной из старожил промелькнула среди их палаток , и я на секунду почуствовал себя на берегу реки Юкон среди упряжек собак .

Барды толпились за сценой . Откуда-то появлялись и исчезали снова . Братья Мишуки , приехавшие из Питера , завели зал .

  в продолжение сцены у мизнона
– Ты хочешь кофе ? – переспросил меня какой-то парень , услышав мои жалобы на цены в буфете и полтора шекеля , составляющие мои финансы .

– Да .

– Так пошли .

Я подошёл к их палатке и разбудив ещё одного мы стали готовить кофе на костре .

А потом ещё и тушёнку с картошкой .В этом весь кайф Дуговки .

В конце импровизированного завтрака меня окликнул мой друг , с которым мы вместе отбывали один курс в армии.

…

 А на закате утра , когда облака облепили небо и голубой воздух над Кинеретом почернел , я обнаружил Эли , Геру и ещё человек шесть с гитарами в палатке за сценой , готовящихся к заключительному выступлению: “молитва” Окуджавы:

“…Дай , господи…”

Я уходил с фестиваля в дождь и когда пошёл ливень , то стоя под кроной придорожного дерева , прикрываясь подобранной чьей-то соломенной шляпой , вдохнул свежий воздух , смешанный с запахом опалённого за лето солнцем сена , с привкусом молочной кукурузы .

Тяжёлые капли молотили по дорожному полотну , смывая с него тягучий и маслянистый слой машинного масла , накопленный за лето .

Наш ковёр - цветочная поляна , Наши стены - сосны великаны , Наша крыша - небо голубое , Наше счастье - жить такой судбою .

КОНЕЦ