Пузырьки шампанского

19.03.2013

В середине 90-х совершенно не получалось учиться в университете, страна рушилась, общаги разваливались, скрипели двери и шкафы, а на улицах зверела метель и сугробы. И очень хотелось девушек, а девушкам очень не хотелось меня.

Однажды мне приснилось, что я пришёл в общагу физфака НГУ, зашёл в комнату, и на кровати сидела девушка в трусах и матроске, рядом с парнем.

В начале осени наш английский раввин отправил меня на семинар в Москву. В иешиву Торат Хаим.
Собирая меня в дорогу мои друзья любезно дали мне и адрес своей подруги, студенческие молодёжные групповухи с которой я так подозреваю стали апофеозом их половой жизни. Девушка просто великолепная, миниатюрная, нежная, ухоженная, с чудной фигурой.
Куколка жила с Олегом, постоянно спала с одним из моих друзей, а остальные приходили к ним в гости и зачастую вместе.
Кажется её звали Катя.
Огромные коричневые глаза, маленькие аккуратные сиськи под кофтой, каре и лёгки пушок на шее. Её лицо уже давно смылось в моей памяти.
В Москве я вырвался из иешивы, постоял на заснеженной платформе электричек вместе с хасидами, и доехав до метро опустился в подземку.

До Орехово-Зуева вела странная линия подземки, я несколько раз проехал по линии метро, так и не найдя станции возвращался обратно, и наконец понял, что на нужную мне станцию ехал каждый второй поезд с одной из линий. Точно как у Крапивина.
Знакомство с Катей заняло минуту, достаточно было назвать пароль: твой номер телефона мне дал С.К.
Мы поехали в город. Оказалось, что девушка переехала в Москву всего две недели назад, город не знала, как и я.
Приземлившись в каком-то кафе у станции Китай – город, с видом на Лубянку, мы заказали настоящее вонючее дрожжами шампанское и моментально оба опьянели.

Мы носились по Москве, держась за руки, снег падал на нас, растаивая от прикосновения к одежде, её глаза горели, а моё сердце колотилось.
Совершенно не помню были ли поцелуи. Скорее всего нет.

Камни Красной Площади звенели под её каблуками, снег падал, постепенно заметая улицы.

Вечером, проводив её до дома и вернувшись в ешиву, я обнаружил, что входная дверь закрыта. На улице холодало, легкий костюм, легкая куртка. После третьего обега здания я понял, что в здание не попасть.

На втором этаже, в комнате раввина горел свет и виднелся профиль одного из учеников иешивы. Я слепил снежок и бросил в стекло. Мерные движения головы замедлились. В комнате прислушивались ко звукам. Ещё один снежок, выключается свет и снова включается. С третьего снежка сидящие в комнате заинтересовались происходящим снаружи и уже скоро я пил чай в столовой.

В Новосибирске когда я приехал к ней в общагу, что-то занести, она сидела на кровати с Олегом, целовалась, а на них обоих были одеты рваные короткие джинсы и матроски.